Когда-то диким ревом в небесах гуляла дева,
На крыльях ангельских уверенно паря.
Не ведая границ, не ведая предела,
Уверенная в целом – жизнь уже не зря.

Летала все, летала неустанно,
Летала день, летала ночь и снова день.
Она не думала, что много летать- странно.
Она не видела внизу и крошку-тень

Но вот однажды на земле сверкнуло.
Сложились крылья, понеслась с небес,
Дева, на падение которую толкнуло,
Ничто иное, как человека бес.

Он, называемый красиво так любовью,
Внутри ее на полпути еще терзал…
Наполнил крылья белые и тяжестью, и болью,
И сердце ревностью все чаще прижигал.

Но долетела, опустилась, смотрит:
Что ж блеск? Он рядом, но там, с ним,
Другая, но живая, целостная бродит,
И лик ее хорош и невредим.

Обеих блеск тревожит, манит нежно,
Ласкает светом каждый-каждый луч.
Казалось бы, его сияние безбрежно!
Но он один, - как солнце среди туч.

Приблизилась израненная к блеску,
Прижала ласково к груди холодный свет.
То гладит, то вдруг вскрикнет резко,
То понесет пред ним воздушный бред.

О том, что есть полет и что паденье,
И как горели крылья при свержении,
Чтобы увидеть блеск- чудесное виденье.
Увидеть свет во мрака окружении…

Но вдруг свет гаснуть стал. Но стал и греть.
Сменился холод тихой теплотой.
Он стал тусклее, но начал тихо петь,
Подогреваемый уже другой мечтой.

Прошло лишь несколько минут…
И девы крылья догорели.
И оказалась вдруг не тут,
А в всепоглощающей метели.

Кричала, дергалась, звала,
Но вылететь не было сил.
И крыльев нет-их отдала,
За хладный блеск, что их убил.

Другая дева подошла и подняла
Тот блеск, прижала к трепетной груди,
Прислушалась, все поняла.
Решила та вперед идти.

Она цела и невредима,
Жила всегда ведь на земле.
И блеску более родима,
Он с ней всегда навеселе.

Так что же дева без крыла?
Не услыхали криков в буре.
Она кричала и звала,
Звала, что сил есть, что есть дури!..

…А между тем свет не погас.
Смеялся радостно, легко.
Сиял в очи веселых глаз,
И делал им вокруг светло.

Так что же? Виновата дева.
Без крыльев, в крови – чем согреть?
Понятно -не дыханьем зева,
Возможно, разве что сгореть.

Взяла- да и горела дева, наивно веря, что потом,
Она не обернется пеплом, а станет тоже светом…
И холодом… А, может ,и теплом.