Гложущая, словно голодная до света темнота медленно скрывала все своим покрывалом. Мгновение назад сверкнувшая вспышка стремительно гасла, ровным сиянием растворяясь в тишине, и бликами – голубоватыми птицами на листве, словно засыпала. Природа, кажется, тихо рыдала. Шепот тусклых, посеревших от тоски и тьмы листьев звучал тоской матери, у которой забрали ребенка. Мертвая земля под пальцами сухо, едва слышно эльфийскому уху, шуршала.
Следы и порезы более не болели. Но и тело не было уже ощутимым. Немое, беззвучное, неподвижное, тонкое тело, которое теперь в состоянии уничтожить даже легкий воздушный вихрь.
Девушка глубоко вздохнула. Щит – щит чистого льда, удерживаемый по большей даже не ею, а самой природой, защищающей ее со всей материнской любовью, спал. Природа устала. Мать тоже имеет право на отдых. Особенно, если учесть то, что ее раны заживают куда медленнее чем у людей или эльфов.
Закрыв глаза, Утшхэ попыталась собраться с силами и встать, но… Нет. Нельзя. Тело не поддается больше командам разума. Кажется, она исчерпала последние, если можно так назвать, силы. И, наверное, без помощи Матери не выжила бы. И лучше бы это было так, ведь она не могла спокойно сидеть на месте. Не могла не двигаться и быть беспомощной. Это бессилие, слабость и тяжесть были слишком непривычны, и, может и не причиняли пока проблем, но вызывали страх. Свободное тело может защитить себя, поступать, как вздумается. Тело же опустошенное усталостью и ранами не даст свободы. По крайней мере, некоторое время.
Довольно-таки внезапно девушка услышала голоса. Говорящих было четверо, но лишь троих из них она узнала. Первый, легкий, как ветер пронзительный – голос младшей сестры, Айланы – маленькой целительницы, едва успевшей закончить эльфийскую академию до начала Мертвой Войны. Второй принадлежал Эйниссе – красивой, но наивной и на редкость доброй для своей расы девушке-вампиру, которую Утшхэ, сама не зная, зачем, «приютила» на стороне Света. С тех самых пор они крепко подружились, хоть Утшхэ и бывала суха и даже груба. Вампирша не без труда, но сглаживала твердости надменного характера подруги. Третий – Райто. Мощный, но негромкий, умеренный голос его ласкал слух-божественное создание как-никак. Бывший страж Утшхэ все еще успокаивал натянутые, словно струны, нервы и погружал в состояние расслабленности. Четвертый голос был неясен, мутен. Хрипло-глубокий, он заставлял мысленно тянуться к нему. В голосе этом звучали и нотки отцовской строгости, и вьюга – стонущая, страдающая непрерывно. Но… Кто это был?..
Глаза закрывались. Закрывались невольно. Давала знать о себе усталость. Телу необходим отдых, и она это понимала. Сестра поблизости – и ее бы хватило, чтобы утащить Утшхэ отсюда. Теперь, когда Диэльян и ее войско пали, на много миль вокруг раскинулась безжизненная даль. Лишь побитый, но все еще крепкий, безликий Серый Замок, оставшийся с довоенных времен нерушимой крепостью, хоть и захваченной, возвышался над лесом. Одинокий и ныне покинутый. Хотя в нем до сих пор тишина, не пострадали от времени украшенные бальные залы, да и спальные комнаты сохранились. Тюремные камеры все такие же, как много лет назад – крепкие цепи и тяжелые оковы еще сдерживают  странных существ в подземной части Серого Замка, которые были пойманы королевской семьей много лет назад и заточены, дабы не принести в мир бед. Были там и оборотни-полукровки, и демоноподобные, бессмертные создания, и вечные василиски, и горгульи, и темные Друиды. И, возможно, больше никогда они не увидят солнечного или лунного света. В их камерах нет окон, нет воздуха. Все что они могут – дышать огнем, и только этот свет может проникнуть в щели соседних камер. Никакая магия не действует в сером замке – Утшхэ уяснила это давно. Схваченная, немедленно доставленная в замок, она была свободным рабом. Ее не выпускали дальше замка – в нем, бессильная, едва стоящая на ногах, она не представляла угрозы. Она бродила по замку, долгими часами раздумывая о том, что может сделать. Ноги слушались немногим лучше, чем сейчас. Вся ее мощь, сила, власть над льдом не были природными. Это была магия, противоестественность, и Серый Замок, как крепость именно Истины и Настоящего, не допускал применения таких методов. В результате, гордую эльфийку могла сдерживать маленькая горстка нежити… Без труда.
«Они… Так долго» - подумала девушка, и не пытаясь открыть глаз. Она все еще видела замок, его подвалы и камеру. Камеру, отворив однажды которую ключом, найденным в сторожевой будке, поплатилась бы жизнью (на что, впрочем, и надеялась), не будь существо в ней… Спящим и… Столь обычным. Увидев это существо Утшхэ поразилась- как можно было запереть его здесь? Ведь он совсем как человек… Или эльф. Он не выглядит злым и страшным. От него не исходит веяний Тьмы. И лишь прикоснувшись к плечу существа ощутила его сухую, жестокую, сжигающую силу. Это была не тьма и не свет. Это было Пламя. Пламя в своей неповторимой жаре. И долго потом еще рука до локтя ныла, чувствуя горячую, кипучую, словно демоническую мощь.
Шаги ближе. Уже вплотную, прямо у нее. Но потухающее сознание слабо реагирует на происходящее. Погружаясь в воспоминания и размышления, она уходит в небытие и все, что происходит вокруг, уже не важно.
Только ощущение, угасающее ощущение надежности в чьих-то широких руках немного тревожит. Широкие ладони и, совсем близко, сухое, горячее дыхание уставшего…